Костыгин Лог

             Новогодняя ночь

 

Сцена сельского Дома Культуры украшена празднично. В зрительном зале кресла расставлены вдоль стен, посредине стоит красавица ёлка. Горят, мигают огоньки гирлянд. Звучит музыка, танцуют пары. Многие в маскарадных костюмах.

      Савелий не всех узнаёт под масками. Он четыре года не был дома. Четыре Новых Года встречал вдали от родных мест. И те, кого знал мальчишками и девчонками, стали юношами и девушками. Любу, которая прикрыла маской только половину лица, он узнал сразу, пригласил на танец. Не успели они пройти полкруга, как музыка смолкла. Ведущая объявила какой-то конкурс. Савелий посмотрел на часы, было сорок минут двенадцатого часа ночи. Зал постепенно

пустел. Люди уходили к праздничным столам. Савелий с Любой оделись и тоже вышли на улицу. Умеренный мороз сразу стал пощипывать щёки, уши. Освещённая улица была полна прохожими. Все торопились домой. На фронтоне Дома Культуры выделялись ярко красные цифры 1966.

      - Пять лет назад я молодым юнцом встречал новый 1961год в старом клубе, - пояснил Савелий, глядя на крупные, светящиеся цифры. - Много изменилось с того времени. Нам в одну сторону с тобой, Люба, пойдём вместе. - Неожиданно предложил юноша.

       Девушка согласилась. Они вместе пошли не торопливо, обмениваясь обрывками незначительных, коротких фраз. У Любы на ресницах и на воротнике пальто появился иней. Молодые люди дошли до развилки дорог, где нужно было расходиться по домам.

      - Люба, мы, что по одному будем встречать Новый Год?

      - Почему по одному? Ты со своими у сестры, а я с мамой. Долго не буду засиживаться, мне утром рано на работу.

       Савелий осторожно стряхнул иней с Любиного воротника. Она удивлённо взглянула на него, сняла перчатку и убрала с ресниц снежный макияж. Он взял её влажную, холодную от инея руку в свою.

         - Не хочется мне шумного застолья, пойду домой и один напьюсь вдрызг.

         - Не шути так, на тебя это не похоже, - сказала Люба, чувствуя, как холодная рука согревается в тёплой ладони парня.

         - Пойдём, Люба, к нам домой, согреешься, пробьёт 12 часов, я тебя поздравлю с Новым Годом и не позже часа ночи, ты уже будешь дома, обещаю проводить тебя.

         - Нет, неудобно.

         - У нас дома никого нет, мама у сестры.

         - Вот поэтому и неудобно. С твоей мамой приличнее было бы отпраздновать, а наедине только с тобой нельзя.

         - Я тебе обещаю, что ничего лишнего себе не позволю. Слово чести.

         - Хорошо, поверю твоему слову чести, - засмеялась девушка и добавила: - А то, правда с расстройства напьёшься вдрызг.

         - О-о! уже без десяти, побежали скорее, а то опоздаем, -воскликнул Савелий, не выпуская руки Любы, повлёк её за собой.

          Навесной замок на дверях веранды не сразу открылся. Когда они вошли в дом, часы показывали 55 минут двенадцатого. Савелий включил радиоприёмник, / телевизоров в то время ещё не было/, быстро поставил на стол бутылку красного вина, положил яблоки, печенье, конфеты, торопливо распечатал бутылку.

          - Фужеров нет, только эти, - извинился юноша, разливая вино по рюмкам.

          - Мне не наливай, я не пью.

          - Это же вино, с него ничего не будет.

          - Всё равно, не хочу, не буду.

          - А с подружками как празднуешь?

          - Пью чай, или лимонад.

          - Лимонада нет, а чайник сейчас поставлю.

  Из приёмника доносился голос Леонида Ильича Брежнева. Он заканчивал новогоднее поздравление. Раздался бой курантов. Савелий с Любой подняли бокалы, с последним ударом они осторожно их соединили, послышался тихий звон стекла.

           - С Новым Годом! С новым счастьем!

           - С Новым Годом!

Савелий выпил вино, а Люба пригубила, сморщилась, поставила рюмку на стол:

           - Лимонад вкуснее. А на службе вы тоже пили вино?

           - Там сухой закон. Только подводникам в море выдают по 50 граммов вина, в медицинских

целях.

           - Ой, как интересно, расскажи.

Савелий начал рассказывать, Люба слушала, удивлялась, спрашивала подробности бытовой жизни на корабле. Техника и вооружение её не интересовали. Парень вспомнил последние месяцы службы: как перегоняли новые подводные лодки и надводные корабли с Северного флота  на свой родной Тихоокеанский флот. Северный морской путь ему запомнился надолго:

          …- Караван зазимовал в полярном порту Певек, Ледовая обстановка не дала возможности кораблям пробиться через сплошные льды. У меня кончился срок службы и самолётами через Магадан, Якутск, Красноярск, Свердловск, Курган, я оказался дома. А как нас провожали, это отдельная история. - вдруг закончил рассказ Савелий, наполнил рюмки: - Поднимем, Люба, за новую жизнь в новом году.

       Бокалы снова стукнулись с тихим звоном.

        - Самое привлекательное это звон бокалов, - с улыбкой сказала Люба, - я могу слушать тост и звон бокалов, а вино пусть пьёт кто-нибудь другой.

        - У меня есть новая пластинка Карел Гота.

     Савелий открыл крышку приёмника, поставил пластинку. Зазвучала музыка и, с небольшим акцентом, приятный баритон красиво, проникновенно наполнил комнату:

                                   - Мне тебя сравнить бы надо

                                     С первою красавицей,

                                     Что своим весёлым взглядом

                                      К сердцу прикасается.

     Савелий взял Любу за руку, пригласил на танец. Девушка, тронутая словами песни, музыкой, покорно пошла в танце. Парень, по выражению её лица, понял, что она первый раз слышит эту песню, и не мешал ей разговорами, любовался тем, как она слушает, как внутреннее чувство захватило её внешний облик. Люба не была красавицей той кричащей, броской красоты, которая привлекает, притягивает восхищённые взгляды мужчин и вызывает зависть у женщин. Но в лице и в фигуре угадывалась стать русской девушки: миловидное лицо, а карие, большие глаза

излучали какой-то чуть смущённый, удивлённый, доверчивый свет. Еле заметная улыбка полноватых губ делала её по-детски не защищённой от этого жестокого мира.

                                       Что походкой лёгкою

                                       Подошла нежданная,

                                       Самая далёкая,

                                       Самая желанная.

    Слова песни вплетались в чувства молодых людей. Савелий, не замечая, тихо повторял за

певцом:

                                       Как это всё случилось,

                                       В какие вечера?

                                       Три года ты мне снилась,

                                       А встретилась вчера.

   Нежная волна захлестнула сердце юноши. Ему захотелось оградить, защитить от невзгод это удивительное, милое создание. Он даже не заметил, как прижался к девушке, привлёк её к себе, но она сильным толчком вырвалась из его рук.

          - А слово чести!?

          - Да, да. - очнулся Савелии, а сам подумал: «не такая уж она не защищённая, доверчивая. Молодец, умеет за себя постоять. Я, дурень, распустил руки…». - Ты прости меня, Люба, больше не повторится.

                                       Не знаю больше сна я,

                                       Мечту свою храню.

                                       Тебя моя родная       

                                       Ни с кем я не сравню.

       Закончил Карел Гот своё признание

 

+

          - Вижу, Сава, всё прошло, вспыхнул и остываешь.

          - Нет, Люба, холодным не был и не буду по отношению к тебе.

          - И что теперь мне постоянно тебя бояться?

          - Зачем? Просто хотелось поцеловать и больше ничего.

   Люба с улыбкой посмотрела на парня и ничего не ответила.

          - У нас чайник давно кипит, сейчас заварю и будем чай пить. - сказал Савелий, уходя на кухню.

          - Не хлопочи, Сава, я иду домой, - вслед ему крикнула Люба.

Савелий вернулся, развёл руками, понял, что отговаривать бесполезно. Они оделись, вышли на улицу. Мороз ослабел, с неба тихо падал снег. Редкие прохожие спешили в дом культуры продолжить карнавал.

            - Может быть, зайдём, потанцуем, - предложил Савелий.

            - Нет, сегодня я уже устала. Мне хотя бы час - полтора уснуть, чтобы на работе не клевать носом.

            - Хорошо, я провожу тебя.

      Они медленно пошли, оставляя следы на свежем снегу. Парень взял девушку за руку. Даже через перчатки чувствовалась теплота руки.

            - Скоро будет два месяца, как ты появился в нашем селе. Почему у тебя не завязалась дружба с девчонками твоего круга? - вдруг удивлённо спросила Люба.

            - Какого, такого моего круга?       

            -Ну, у нас есть молодые педагоги с высшим образованием.

            - Ах, вот ты о чём. Как-то мне в голову не приходило оценивать: кто моего круга, а кто не нет. Смотри, вот наш перекрёсток, где мы с тобой уже несколько раз расходились по домам. Я тебя первый раз спросил: «Можно проводить тебя?», ты ответила: «Нет».

            - Помню, и правильно сделала.

            - Почему?

            - Потому, что ты от скуки, от нечего делать предлагал такое.

            - Ошибаешься. Но сейчас, не отказываешь, почему-то.

            - Это ради праздника, Нового Года, - засмеялась Люба. - Вот я и дома.  

Они подошли к калитке, девушка приоткрыла её, обернулась, спросила:

            - Ты Сава, решил поступать в институт?

            - Да, в феврале вступительные экзамены на заочное отделение.

            - Почему не на очное?

            - Ждать чуть не год и конкурс там, потом на стипендию тяжеловато жить и мать одну не хочется оставлять. Она четыре года горе мыкала, переживала за меня, пока я служил.

            - Готовишься?

            - Готовлюсь, только мало: то времени нет, то лень. После праздника возьмусь за учебники.

            - У меня в январе тоже сессия, а я ещё не все контрольные сделала, конечно, мне легче - всё-таки не институт, техникум.

            -Вот как. А ты почему не на очном?

            - Кто же тогда будет содержать нас с мамой? Она у меня уже в годах, как и у тебя: не хочу оставлять её одну. Вот мы и держимся друг за друга.

            - Давай вместе готовиться, - предложил Савелий.

            - Вместе? - засмеялась Люба. - Программы разные - одно, второе - я провалю сессию,

и ты не сдашь вступительные экзамены.

            - Почему?

            - Да потому, что, когда мы вместе никакая учёба на ум не идёт.

      Савелий удивился такому логичному, серьёзному рассуждению. Девчонка, которой ещё не исполнилось восемнадцати лет, вдруг превратилась во взрослую девушку. Чувства смешалисьв душе парня: тревога за это милое создание, нежность, какая-то доля жалости, захотелось помочь, защитить, как родного человека. Мохнатые снежинки ложились на пальто, на шапочку, на, высвободившиеся из-под неё, волосы. Савелий осторожно смахнул снег с плеч Любы, снял перчатки, пальцами убрал снежинки с волос. Его ладонь коснулась прохладной щеки девушки.

она сделала шаг назад, спиной толкая калитку, остановилась. Не отнимая ладони от её лица, Савелий другой рукой обнял за плечи и поцеловал. Секунды через три- четыре Люба опомнилась, ловко вывернулась из рук парня, побежала к крыльцу дома, потом вернулась, медленно шагая к Савелию. «Что с ней?» - подумал юноша. Она, приблизившись, тихо, почти шёпотом сказала:

          - Я ещё не совершеннолетняя, мне только через месяц будет восемнадцать, а ты…

          - Ты пригласишь меня на день рождения? - спросил Савелий.

          - Да, - шёпотом ответила Люба, - мне давно пора домой, а слово твоё чести провалилось.

          - Нет, Люба, на поцелуй я слово не давал.

          - До свидания, Сава, спасибо за чудесную Новогоднюю ночь. - Она быстро повернулась

и побежала к дому.

          - Завтра вечером жду тебя в клубе, - крикнул Савелий вдогонку. - Слышишь?

          - Слышу, - не громко прозвучал ответ, и хлопнула входная дверь.

      

      Савелий шагал по улице, сквозь пелену падающего снега, светили редкие фонари. В мыслях звучала мелодия песни Карела Гота:

                                  Мне тебя сравнить бы надо

                                  С первою красавицей…